Точное число задействованных в защите рубежей человек официально никто не назовет — эта информация не для распространения. Впрочем, и та цифра, пожалуй, будет не показательна. Известный советский лозунг «Границу охраняет весь народ!» нынче объединяет десятки тысяч людей. Самые активные на участке Гродненской пограничной группы — в деревнях Одельск и Бершты. С Одельском — у самой Польши — понятно. Граница здесь вот уже более семидесяти лет. Другое дело — жители белорусско–литовского приграничья, кто в бытность СССР пешком ходил друг к другу в гости и в чьих семьях еще помнят об этом... В ответ начальник пограничного поста «Бершты» Сергей Товстик разворачивает карту: — Литовских деревень по соседству фактически и нет. Разве что на одном из хуторов пару семей прописалось. Повсюду лес, поблизости бывший военный полигон, где в советские годы десантники, в том числе московские, тренировались. Рядом — болота...
Продавец Татьяна Никитина, завидев незнакомца, действовала классически.
— Они же для нас ближайшая силовая структура. На помощь, ежели что, придут первыми. Так почему мы им должны отказывать в сотрудничестве? — задается риторическим вопросом продавщица Татьяна Никитина. Татьяна — одна из тех, кто о незнакомце с рюкзаком за плечами и в валенках, ведущем подозрительные разговоры, сообщила тотчас же, как он, прикупив бутылку минералки, вышел из торгового зала. Пограничники, незаметно наблюдавшие из–за угла, позже расскажут: действовала по классическому сценарию. Сразу выбежала вслед, спросила у разговаривающих у порога мужиков, знают ли, кто это был, проследила, в какую сторону направился незнакомец. Параллельно набирала телефон дежурного... Мне, говорят, еще повезло. Ее коллега из соседней деревни, по рассказам, с потенциальным нарушителем поступила жестче: когда тот слишком навязчиво стал выпытывать, как пробраться за рубеж, просто отлучилась «на минутку», заперла двери магазина и вызвала наряд... В деревне Бершты размеренную жизнь порой нарушают беженцы, потенциальные мигранты и организаторы нелегальных переправ. Не с Ближнего Востока, правда. Больше из Вьетнама или с Кавказа. — Зашел один такой в хату. Расспрашивать стал, дело ясное, по каким тропам можно перейти границу. Думал, наверное, забытая вёска... Хозяин ему предложил обогреться, вскипятить чаю и накормить с дороги. А пока чайник кипел, добежал до поста, — это из рассказа старосты деревни Александра Василевича, бывшего учителя музыки. Сан Санычу за его принципиальность и постоянную помощь впору вручать погоны штатного пограничника. Впрочем, общественной должностью бессменного командира добровольной дружины при Остринском сельском исполкоме, которая объединяет «рассредоточенных» по всей деревне 11 человек, он тоже гордится.
За незнакомцами в приграничье смотрят в оба.
— Зашли как–то ко мне в хату две женщины. Молодые. Хорошо одетые. Начали плакаться: мы погорельцы с восточной Украины, помогите. Говорю: девчатки, а документы ваши? Отвечают, уже неуверенно: в райисполкоме... Ну я и показал, где именно «помогут»... Проходимки оказались редкие, три года в розыске были. А вот еще. Есть у нас лесник — Михаил Михайлович. Нарушители, которые ему попались на глаза, шли «па загуменнi» — обходной дорогой, где всего пару хат. Смотрит, в руках у одного — навигатор. Он за ними давай следить, доложил на пост. Если бы вы, Дима, кстати, пошли другим путем — и сотни метров бы не прошли... — по дороге на пограничный пост рассказывает мне историю за историей Сан Саныч. Именно он спустя минут 10 после начала эксперимента едва ли не перегородил путь «худому незнакомцу с рюкзаком за плечами и в белых валенках». Мне то бишь. Поприветствовал. Спросил, куда направляюсь. Потребовал документы, разрешающие нахождение в пограничной зоне, — дружинники по закону имеют на это полное право. Отпираться, несмотря на четко продуманную легенду, было бессмысленно. Убегать тоже. (Это не помогло чеченцу, замеченному супругами Мечиславом и Жанной Мороз — найден был потом у дороги: спрятался в... холщовом мешке.) Пришлось покорно протянуть журналистское удостоверение и стыдливо признать: «явка» провалена.
Мечислав Мороз и его супруга Жанна — одни из тех, кто бескорыстно охраняет рубежи Евросоюза.
«Хорошо, что на вас еще с монтировкой не бросились, бывало и такое», — вспоминают, как в качестве «учебного нарушителя» сами то и дело проверяют бдительность сельчан пограничники. Кстати, в такой бдительности есть и материальная заинтересованность. Особо отличившимся в задержании нарушителей местным жителям положена премия. Ее сумма порой достигает сотни условных единиц в эквиваленте. Солидная прибавка к пенсии. — А если на вас, Сан Саныч, нападут, не растеряетесь? Командир добровольной дружины в ответ вспоминает свои армейские годы и службу в Чехословакии. Мол, хватка есть, справится.
— Есть у нас в дружине доброволец по фамилии Никитин. Он вообще боевой хлопец. Такой, что троих запросто может уложить. У нас недавно был сбор. 32 года автомат в руках не держал — и, оказалось, не проблема! Пришлые, вроде меня, подобный энтузиазм поймут далеко не всегда. Но для жителей приграничья рубежи, в отличие от большинства, — не в сотне километрах, а едва ли не за калиткой. Кто теперь скажет, что их хата с краю?
Справка «СБ»
В прошлом году неподалеку от деревни Бершты была задержана достаточно подготовленная группа граждан России, Беларуси и Молдовы, которые организовали канал незаконной миграции через границу и пытались переправить большую группу граждан Вьетнама.
Факты «СБ»
По словам председателя Государственного пограничного комитета генерал–полковника Леонида Мальцева, в прошлом году проживающие в приграничье помогли задержать около 300 нарушителей, что гораздо больше, чем в 2014–м. А на счету жителей деревень Бершты и Берестовица Щучинского района, уточнил помощник начальника Гродненской пограничной группы по работе со СМИ подполковник Сергей Шумейко, за 2015–й — 10 нарушителей пограничного режима и 2 нарушителя государственной границы.
На роль добровольного дружинника лучше всего подходят водители автобусов, продавцы магазинов — те, у кого на виду большое количество «случайных» людей. А также те, кто по роду своей деятельности имеет право работать в пограничной полосе, — к примеру, лесники, егеря. Приграничные деревни переживают наплыв незнакомцев — охотников, рыбаков, грибников, ягодников, а также чьих–то родственников (именно под этой маркой к границе стараются проскочить нелегалы) — в основном летом. Зимой потенциальных нарушителей гораздо меньше. Хотя бы потому, что следы на снегу не скроешь.
