Митрофан БЫЧУК

Ответить
Аватара пользователя
pogranec
Администратор
Сообщения: 3389
Зарегистрирован: 04 ноя 2013, 10:38
место службы: Республика Беларусь
Дата призыва и окончания службы: 28 мая по н/с
Контактная информация:

Митрофан БЫЧУК

Сообщение pogranec »

Изображение
Уроженца Каменецкого района Митрофана Бычука, отражавшего с сослуживцами первые немецкие налеты на Брест, мы упомянули, рассказывая о гибели предпринимателя Абрама Скорбника: отпросившийся на полчаса в город солдат разыскивал родных. В 1931 году Митрофан служил срочную в Северном городке (82-й пехотный полк; на снимке второй слева во втором ряду) и вот в предгрозовое лето 1939-го был вновь облачен в военную форму.

Основную ответственность за небо над городом нес дислоцированный в Траугуттово (ныне Южный городок) 9-й дивизион противовоздушной артиллерии. Вокруг города было организовано 16 точек противовоздушной обороны – в основном возле мостов и железнодорожных станций. (Кроме того, с переносом в Брест ставки главнокомандующего Рыдз-Смиглы сюда на несколько дней были переброшены часть артиллерии ПВО и авиационная бригада, до 6 сентября действовавшие на обороне Варшавы.) Во время отражения налета 7 сентября были сбиты четыре самолета: один в районе казарм Северного городка, второй над Киевкой и два в южной части Бреста.

…Разыскав в городе сестру Фиму (ту самую, над которой, как помним из первой книги, поглумилась судьба с аргентинским женихом), Митрофан поведал о гибели Скорбника и дал наставление: «Дело плохо, это только начало, беги домой в деревню!» Фима послушалась, собрала одежду и пешком протопала 20 километров до родных Олешковичей…

Митрофан же вернулся в расположение дивизиона, просидел на тополе еще пару дней (зенитчики спускались только по надобности и к кухне), а после пришел приказ генерала Плисовского сосредоточиться в крепости – так стал «оброньцем Бжесцкой твердзи». Трое суток вели оборонительные бои, потом отступили в сторону Тересполя, где их догнал приказ главнокомандующего о сложении оружия…

За Бугом Митрофан попал в немецкий плен. Лагерь охранялся слабо, и на третью ночь с еще несколькими местными хлопцами Бычук бежал. В Брест идти побоялись и двинули в направлении Кобрина, на подходе к которому в одной из деревень натолкнулись на подразделение Красной армии. Беглецов арестовали и вновь поместили в лагерь военнопленных, на этот раз советский (это называлось «этапно-пересыльный пункт НКВД»).

Здесь производили отбор: офицеров с ходу отправляли этапом, а солдат из местных построили в хате со сквозными дверьми. В сенях за столом с красной скатертью сидели люди с задачниками. Военнопленных рядового состава по одному экзаменовали: задача из программы четвертого класса, чтение и пара предложений на грамотность. По результатам одних сортировали направо, других – налево. Грамотным (Митрофан окончил в беженстве шесть классов, хорошо успевал и имел красивый почерк) предложили выбирать между ГУЛАГом и пополнением рядов НКВД.

Митрофан выбрал жизнь.
Изображение
Зачислили курсантом в школу НКВД в Ровенскую область. По окончании учебы бросили в Среднюю Азию, где снова открылось басмачество. Взглянем на столь непохожий портретный снимок Митрофана, датированный маем 1941 года, – словно песчинкой, играет порой человеком жизнь… В конце 1943-го в разгар Великой Отечественной Бычука перевели в Архангельскую область, куда Америка северным морским путем доставляла боеприпасы и продовольствие по ленд-лизу. Для дальнейшего продвижения прочертили на карте 800 не существовавших еще километров железной дороги. Строили лагерники, ряды которых исправно пополняли жертвы СМЕРШевских чисток и немецкие военнопленные, причем немцев кормили заметно лучше. Работали раздельно: отмеряли 20-километровый участок и тянули трассу навстречу друг другу. Места топкие, до сгинувших начальству дела не было, на той дороге под каждой шпалой если не немец, то русский…

В 1948 году, после девяти лет службы, Бычук вернулся в Олешковичи к жене Марии. Дочь Любочка умерла маленькой в оккупацию (в 1943-м была эпидемия, деток до пяти лет в округе выкосило). В деревне, помнившей уполномоченных НКВД, первое время смотрели косо – отвечал, что иначе была бы ему Катынь (про расстрелы тогда мало кто знал, переспрашивали: «Какая такая Катынь?»).

Построил домик на краю деревни, где и дожили вдвоем жизнь, детей у них больше не было. Год-другой поработал в соседних Блювиничах на разработке торфа, а после до пенсии в своем колхозе, задумываясь порой, явью все было или сном.
Василий САРЫЧЕВ
"Павшие в июне сорок первого пограничники не могли знать, что командование вермахта отводило на взятие пограничных рубежей нашей Родины тридцать минут. Их защитники держались сутками, неделями... Из 485 западных застав, ни одна не отошла без приказа... Павшие в июне сорок первого пограничники не могли знать, что война продлится еще 1414 дней. Павшие в июне сорок первого пограничники не могли услышать залпов Победы. Родина салютовала тем, кто шел к великой победе... и тем кто сделал к ней первой шаг..."
Ответить

Вернуться в «Брест 1939-1941.Между молотом и наковальней»