Оля Галейша

Ответить
Аватара пользователя
pogranec
Администратор
Сообщения: 3389
Зарегистрирован: 04 ноя 2013, 10:38
место службы: Республика Беларусь
Дата призыва и окончания службы: 28 мая по н/с
Контактная информация:

Оля Галейша

Сообщение pogranec »

Изображение

На фотографии две девушки на велосипедах – Аня Козел и Оля Галейша. Ане мы посвятили две главы в первой книге (помните историю ее разбитой войной любви со Стахом?), а судьба второй брестчанки так и осталась бы для нас загадкой, если бы на публикацию не откликнулась дочь Ольги Александровны.

Мы упоминали, что Оля выросла сиротой, со старшим братом. Поначалу у них было вполне счастливое детство: отец служил инженером по строительству железнодорожных мостов, мама, как все обеспеченные жены «польских часув», занималась семьей. Жили в домике, который в советское время много лет был товарной конторой станции Брест-Центральный (он и сейчас стоит, уже бесхозный, напротив гостиницы «Буг»). Но случилась беда: в 1920 году умерла мама. Отец не вынес тоски, стал сдавать и пережил супругу всего на неполный год. Восьмилетняя Оля и одиннадцатилетний Мирослав остались на свете совсем одни. Олю поместили в детский приют где-то на улице Зыгмунтовской (его называли «Охронка»), а судьбой Мирослава занялись коллеги отца, устроили в училище при железной дороге.

Выучившись и получив работу машиниста, Мирослав забрал сестру к себе. Так и жили вдвоем, снимали маленькую мансарду в деревянном доме по ул. 9-го Лютэго (где нынешняя Пушкинская уходит за Пионерскую).

Шло время, превращающее девочек в девушек, настала пора любви. Оля отдала сердце соседскому парню Ивану Власюку (запечатлены на снимке), который старше ее на шесть лет. Родители были против женитьбы на сироте-бесприданнице, но влюбленные все равно встречались, и вышло то, что иногда случается при таких обстоятельствах. 29 сентября 1936 года появился на свет мальчик – дитя любви. Иван ребенка не признал, да и родители по-прежнему были против. Брат в свою очередь объявил, что с байстрюком сестру на порог не пустит. И Оля пошла на шаг, которого не могла простить себе всю дальнейшую жизнь, – по наводке знакомой отдала ребенка бездетной семье поляка и цыганки, жившим где-то на Волыни. Рассказывают, девушка бежала за увозившими младенца «дорожками» (так в польском Бресте называли бричку, дрожки), пока не упала в изнеможении на пыльную мостовую.

Оля страдала, но ничего не могла с собой поделать: она очень любила Власюка. И когда пришли советы, принесшие новые порядки (родительского благословения на вступление в брак совершеннолетним больше не требовалось), Оля и Иван зарегистрировали брак – 22 октября 1939 года. Муж ввел молодую в свою семью, и, к удивлению родителей, она оказалась самой хорошей невесткой.

Пошло потомство. Один ребенок умер в 1940 году, дальше родились еще четверо. Дети росли, и до них долетали разговоры, что у мамы был еще один сын. Но Ольга Александровна объясняла, что это тот мальчик, который умер. А у самой на душе кошки скребли, уговаривала мужа сделать анализ на отцовство, но тщетно…

Приемные родители назвали мальчика Петей. В 1941-м после начала войны переехали с Волыни в Брест. Здесь немцы расстреляли отца-поляка, и цыганка воспитывала Петю одна. Мальчик подумать не мог, что родная мать – совершенно другая женщина и находится она совсем рядом.

Одной Оле известно, как она пережила эти годы, сколько выплакала в подушку. Чуть не каждый день видела сына, но сказать не могла. Маленький Петя жил в домике на углу теперешних Пушкинской и бульвара Космонавтов, цыганка заставляла его чем-то приторговывать, а он не мог – разная кровь… Продолжавшая хранить тайну Оля пекла пирожки и подкармливала ничего не подозревавшего мальчишку.

В середине 50-х Петя пошел в армию, женился, долго жил в Вологде. Потом вернулся в Брест. За неполные тридцать лет он ни разу не усомнился насчет своих корней.

Летом 1965-го Ольга Александровна умерла, унеся в могилу лежавший на сердце камень. И только после этого посвященные люди решились открыть детям ее тайну. Когда прошло 40 дней, дочери Ирине позвонила женщина и попросила не удивляться: у нее есть брат. Когда Ира и Петр встретились, первым, что вырвалось у сестры, было: «Папа!» – настолько сильным оказалось сходство. Петр стал для всех четверых любимым братом. А его приемную мать, когда закончился ее век, похоронили у изголовья могилы Ольги Александровны на Тришинском кладбище.

Иван Акимович Власюк не мог не признать, что Петя поразительно на него похож. На вопросы о причинах той давней трагедии отвечал сухо и коротко: «Я был не свободен». Он разнился характером с покойной женой – оттого, может, и сошлись. Всю жизнь в вагонном депо, высококвалифицированный слесарь-инструментальщик, одна запись в трудовой книжке: завел его туда отец в 14 лет – и на всю жизнь. Говорил о себе: если не буду работать, умру. Так в 1974 году и получилось.

В первых числах сентября 1990 года Ирине позвонила подруга: на литургии в каплице по ул. Ломоносова новый ксендз Збигнев сделал объявление: разыскиваются Иван и Ольга Власюк. Сердце подсказывало, что это мамин брат Мирослав Александрович, которого много лет считали погибшим.

В 1939 году по приходе первых советов Мирослава арестовали. Он сидел с приятелями в ресторане «Экспланада» (в советское время – ресторан «Беларусь, потом диеткафе) и нелестно обсуждал новую власть. Оттуда всех троих и забрали. Потом сестре передали весточку с Пень-озера под Мурманском, где брат отбывал наказание, а вскоре началась Великая Отечественная. Все дальнейшие годы Оля считала, что брат погиб, что послали как лагерника куда-нибудь в самое пекло.

А оказалось, все трое попали в армию Андерса, двигались с ней на Запад через Иран. Когда война закончилась, стали совещаться: в Польшу не поедем, там безработица, а в России в тюрьму посадят. И поплыли на корабле в Англию. Прибыли в Лондон. Там было трудно обосноваться, жилье дорогое. Поколесили по окрестностям и осели в городе Сафронвальден в 70 километрах от столицы. Устроились на завод, производивший чаны для цемента.

Обжившись, Мирослав женился на польке из Белостока. Писать сестре в Брест не решался, боясь навредить. И только когда в Союзе началась перестройка, стал предпринимать такие попытки. Ольги Александровны уже четверть века как не было на свете, но разыскалась дочь. Осенью 1991 года дядя и племянница встретились…
Василий САРЫЧЕВ
"Павшие в июне сорок первого пограничники не могли знать, что командование вермахта отводило на взятие пограничных рубежей нашей Родины тридцать минут. Их защитники держались сутками, неделями... Из 485 западных застав, ни одна не отошла без приказа... Павшие в июне сорок первого пограничники не могли знать, что война продлится еще 1414 дней. Павшие в июне сорок первого пограничники не могли услышать залпов Победы. Родина салютовала тем, кто шел к великой победе... и тем кто сделал к ней первой шаг..."
Ответить

Вернуться в «Брест 1939-1941.Между молотом и наковальней»