Разведчика, который работает в зарубежной стране под чужим именем принято называть нелегалом. Людям этой удивительной профессии посвящено множество книг. Об их удивительных судьбах писали Ян Флеминг, Эдуард Лоуренс, Киплинг, Юлиан Семенов... Разведчики, легально работающие в зарубежье под прикрытием, в случае ареста подвергаются высылке или краткосрочному заключению. Нелегалы же ежедневно и ежечасно рискуют жизнью: для них в законодательстве практически всех стран предусмотрены длительные сроки тюремной изоляции и даже смертная казнь.
Ян ЕДЫНАК: И эти люди, они были в общем-то брошены на произвол судьбы, это неблагодарная очень профессия. Потому что если нелегал попадется, то его могут запытать насмерть. Такие случаи тоже бывали. В отличие от легальных резидентов, от легальных просто разведчиков, которые имели документы настоящие. Пусть даже на имя прикрытия, но это были настоящие советские документы — под видом журналиста, внешторговца, особенно дипломата, где уже действовала неприкосновенность дипломатическая. Нелегалы находились там на свой страх и риск. И были просто случаи, когда человека запускали в одну из стран через торпедный отсек вместо торпеды в акваланге просто на пляж!
Нелегал должен обладать комплексом специфических врожденных качеств и приобретенных навыков, которые становятся частью его натуры, а так же обширными специальными знаниями, в том числе и в той области разведки, которой занимается. Он работает во враждебном окружении, в отрыве от своих «тылов», скрывая не только свои взгляды, профессию, интересы, а часто и национальность, но даже уровень интеллекта... Основной способ его деятельности – развитие агентурной сети, работа с людьми из самых разных общественных слоев, причем использовать их он вынужден «в темную», часто через третьих лиц, что и в обычных-то условиях нелегко, а в условиях нелегальной деятельности фантастически трудно.
Деятельность нелегалов так или иначе втянута в водоворот серьезных политических игр... Эти люди — свидетели мирового закулисья.
Ян ЕДЫНАК: Нелегальную разведку могут себе позволить и интеллектуально и материально очень немногие страны мира. Это чрезвычайно сложно. Разведчика-нелегала готовят годами, иногда даже больше 10 лет уходит на это. Потом идет внедрение, потом идет работа, причем он нуждается там в помощниках, там целая нелегальная резидентура работает на резидента. И они не оценены, потому что многие считают в наше время, что есть спутники, есть электронные системы, есть какие-то системы прослушки, что это все заменит. Но нелегалов не заменят. Невозможно заменить человека, который, ну, грубо говоря, выпивает с лидером иностранного государства и тот ему рассказывает какие-то свои личные впечатления о своем окружении, или о главах других государств — тут ни один спутник не поможет.
Нелегал постоянно находится под жутким прессом обеспечения безопасности, причем, не только своей, но и каждого члена разведсети, так как любой провал ставит под угрозу не только всю организацию, но и выполнение задания. Последнее для людей этой профессии играет ведущую роль – нелегал человек в высшей степени ответственный...
Профессия разведчика-нелегала, в силу специфики — одна из самых закрытых. Поэтому эти люди не любят говорить о себе... Эта черта присуща и Юрию Ивановичу Дроздову, который 35 лет своей жизни отдал службе в нелегальной разведке, являлся советским резидентом в США и Китае, прошел путь от оперативного уполномоченного до начальника управления «С» Первого Главного управления КГБ (нелегальная разведка). В течение 12 лет Юрий Иванович руководил нелегальной разведкой СССР, создал группу специального назначения «Вымпел», руководил операцией «Шторм-333» по взятию дворца Амина в Кабуле, принимал участие в событиях послевоенного периода республики...
Татьяна ГРОЗМАНИ: Это человек уникальный по совокупности черт характера. Не только как профессионал, это человек высочайшего уровня, эрудиции, обаяния, такта и естественно, профессионализма. Я помню года два-три, наверное, назад, в одном из своих выступлений на какой-то встрече, Владимир Владимирович, Путин сказал о Юрии Ивановиче Дроздове, что на сегодняшний день в своей профессии это, пожалуй, один из наиболее самых сильных людей, самых сильных стратегов прежде всего, во всем мире. Это действительно соответствует истине.
«Поскольку специфика работы спецслужб не допускает огласки и многие имеющие к ним отношение дореволюционные архивы были уничтожены, история русской разведки оказалась недостаточно изученной. Но даже на основе тех немногих доступных нам материалов можно сделать вывод, что главная черта российских разведчиков, людей самых разных национальностей, неизменна: беззаветный патриотизм, забота об интересах единого и могучего государства, любовь к своему Отечеству. Это поддерживало их и в самые тяжелые периоды истории». Из книги Юрия Дроздова «ВЫМЫСЕЛ ИСКЛЮЧЁН. ЗАПИСКИ НАЧАЛЬНИКА НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАЗВЕДКИ».
Ян ЕДЫНАК: Это легенда, живая легенда, человек, о котором сложно говорить, это целое явление в истории даже не российской и советской, а мировой разведки. 35 лет в разведке практически без единого провала, из них 12 лет он возглавлял управление С, нелегальную разведку ПГУ КГБ СССР. это самое секретное, самое неизвестное и самое незаслуженно, я считаю, забытое подразделение разведки. И огромная заслуга Юрия Ивановича, что нелегальная разведка в течение этих 12 лет - это, пожалуй, была самая мощная, самая успешная, самая профессиональная нелегальная разведка в мире. Это признают все. И я знаю, Юрий Иванович очень не любит когда его хвалят, но когда тебя хвалят враги, то это самая высшая оценка, которая только может быть.
Отец будущего разведчика-генерала, Иван Дмитриевич Дроздов, был офицером русской армии, участвовал в Первой мировой войне – сражался на Юго-Западном фронте, за храбрость получил Георгиевский крест. После 1917 года служил в Красной Армии, все годы Гражданской войны провел на фронтах, затем занимал разные должности в Белоруссии и на Украине. В первые дни Великой Отечественной войны ушел на фронт и был тяжело ранен под Старой Руссой – разрывная пуля вырвала одно легкое. Полтора года Иван Дмитриевич пролежал в госпитале, а после выписки служил начальником штаба одного из военных училищ и на военной кафедре Казанского университета.
Юрию было неполных 19 лет, когда в 1944 году после подготовки в 1-м Ленинградском артиллерийском училище города Энгельса он уехал на фронт командиром взвода в противотанковый артиллерийский дивизион одной из гвардейских дивизий 1-го Белорусского фронта. Он отказался от предложения остаться в училище в качестве командира учебного взвода. Мог ли тогда предположить младший лейтенант Дроздов, что спустя более трех десятков лет он будет разрабатывать операцию штурма дворца Амина, которая войдет в учебники спецслужб всех стран — ведь ни одному подобному подразделению до тех пор никогда не приходилось выполнять такие задачи.
И не даром, докладывая об операции представителю руководства ПГУ КГБ СССР Вадиму Алексеевичу Кирпиченко, Юрий Иванович невольно вспомнил свою фронтовую юность...
Юрий ДРОЗДОВ: Мы докладывали Кирпиченко, рассказали ему... Он говорит: ну скажи, трудно было? Я говорю, Юрий Владимирович, через 30 лет вспоминать молодость трудно. Ну, конечно, во время Отечественной войны мне было 19 лет. В это время мало думают. В этом возрасте у меня были пушки, были в подчинении люди, которые были старше меня. Ну, значит, и сам-то имел только военное образование и память, что под Старой Руссой вырвало легкое отцу. И что отец прошел и Первую мировую, и Гражданскую и что на мои плечи выпало вот это...
У меня перед глазами последние жесткие бои, которые были после форсирования Одера. И как у нас на окраине маленького городка Швидте одному нашему сержанту распороло живот. Все вывалилось, помочь надо каким-то образом, мы взяли все собрали в плащ-палатку завернули и в медсанбат его отправили. Он через три недели в строй вернулся! Это не забывается. И вот так же не забывается целый ряд других вещей. Вспоминаю, одного из бывших «вымпеловцев» Голова. Сейчас он руководит большой работой по военно-патриотическому воспитанию. 9 ранений… Он сидел в кабинке машины, когда я после боя пришел смотреть. Он сидит и сопит. Я говорю: «Ну ты как?». «Ничего». Ну, это 9 ранений!
Война оставила еще одно неизгладимое воспоминание — встречу с будущей женой...
«Мы познакомились уже в конце войны. После освобождения Варшавы в одну из пауз в Висло-Одерской операции 1945 г. я на пару недель оказался в полевом госпитале 3-й Ударной Армии, где мы и встретили друг друга. Моя жена, Людмила Александровна Дроздова (Юденич), моя ровесница, родилась в селе Жихарево Бельского уезда Нелидовской волости Западной (Калининской) области... Ранней голодной весной 1943 года она пришла в село Займище Калининской области и поступила в полевой армейский госпиталь и прошла вместе с ним до окраин Берлина, сделав для нашей общей Победы все, что смогла. В конце октября 1993 года ей вручили орден Великой отечественной войны II степени, который разыскивал ее с 1985 года. В наше бурное время не так легко найти человека даже в Москве... Все эти 35 лет, отданных разведке, жена была рядом со мной. Она умеет молчать, напряженно ждать и ждать, ограничивая себя из-за моей работы во многом. По звуку мотора моего "Фольксвагена" она узнавала, все ли у меня сошло гладко. В 1966 году, вернувшись домой после тайниковой операции,на которую я сам не мог выйти из-за плотной слежки, она бросила мне на колени контейнер с пленками и сказала: "Возьми. Теперь я знаю, почему вы кончаете инфарктами". Почти всем в своей жизни я обязан ей, ее умению быть рядом с человеком тревожной судьбы». Из книги Юрия Дроздова «ВЫМЫСЕЛ ИСКЛЮЧЁН. ЗАПИСКИ НАЧАЛЬНИКА НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАЗВЕДКИ».
Татьяна ГРОЗМАНИ: Я знаю, насколько трепетно относится Юрий Иванович к своей супруге, это единственный брак за всю его жизнь. Брак проверенный временем, проверенный количеством таким десятилетий, что многие даже не доживают до этого возраста вместе. Были эпизоды, когда от Юрия Ивановича требовали решительных отрицательных действий в отношении его супруги. Юрий Иванович отказался. Хотя она из очень известной семьи, с фамилией, которая шла в то время как антисоветская фамилия. Юрий Иванович резко отказал этим людям, остался верен своей жене, до сих пор с ней вместе, и до сих пор каждый день в 4 часа после работы он стремится домой к жене, потому что ей необходима его помощь, его поддержка, его внимание. Я думаю, что любая женщина во всем мире мечтала бы о таком человеке рядом, о такой своей половинке.
Великая Отечественная война и сегодня не перестает напоминать о себе... Вернее — о ней (но в искаженном виде) постоянно напоминает целая армия псевдоисториков из стран — бывших союзных республик Советского Союза...
Юрий ДРОЗДОВ: Когда политики уже теряют терпение, они всегда втягивают других, на кого бы потом можно списать было. Прошла компания по обвинению Советского Союза в развязывании Второй мировой войны. И сделать, хотят нас виноватыми. А вон уполномоченный от английской разведки при правительстве Рузвельта при создании службы специальных операций Монтгомери Хайт в своих мемуарах приводит содержание письма Черчилля Рузвельту с просьбой оказать через Рузвельта давление на Гитлера. С тем, чтобы оставил Югославию в покое, а ускорил подготовительные мероприятия против России!
Юрий Дроздов закончил войну в Берлине лейтенантом; служил в Германии и Прибалтике... В 1952 году он поступил в Военный институт иностранных языков, факультет — разложение войск и населения противника. Наряду со специальными дисциплинами изучал немецкий и английский языки. В 1956 году, после расформирования института, Дроздова перевели из кадров Советской армии в Комитет государственной безопасности. Юрий Иванович никогда не жалел о принятом решении, хотя оно изменило всю его дальнейшую жизнь. С этого момента все было подчинено иным законам, обязанностям, ограничениям, а содержанием жизни стало многообразное и разноликое поле разведывательной работы. В конце 1956 года Дроздова направили для завершения учебы в Институт иностранных языков КГБ СССР. Весной 1957 года предложили стать разведчиком-нелегалом. Он дал согласие и никогда не пожалел об этом... Хотя профессиональная жизнь не была лишена горьких разочарований...
Юрий ДРОЗДОВ: Вообще роль разведки и нелегальной, и легальной, и мидовских аналитиков, она зачастую недооценена. Причем это не только у нас, это во многих странах, когда работает резидентура, когда она поставляет информацию, вербует агентов, когда пишутся аналитические записки, их просто кладут куда-то на полку, а потом вспоминают, ах, нас предупреждали!
В августе 1957 года Юрий Дроздов с семьей выехал в Берлин – в Аппарат уполномоченного КГБ СССР при МГБ ГДР, в отдел, который руководил работой нелегалов.
Дроздов начинал работу рядовым оперативным работником в отделе нелегальной разведки под руководством полковника Горшкова. Уже через 10 дней после приезда в Берлин он окунулся в разведывательную работу, познакомился с разведчиками ГДР, общение с которыми помогло ему в изучении Германии и совершенствовании немецкого языка. Чтобы преодолеть самого себя, он часами ездил по Западному Берлину, слушал речь немцев, впитывал ее эмоциональную окраску, старался перенять манеру поведения, читал различную литературу. Большую пользу Юрию Дроздову принесли лекции по искусству подражания, которые он слушал в западноберлинской театральной школе «Макс Райнхардт театршуле».
Ян ЕДЫНАК: Он вообще много раз выдавал себя за других людей. Это особенность нелегальной разведки. Причем вжиться в немца, вжиться в американца, это очень тяжело, это чрезвычайно сложно.
Постепенно характер заданий становился сложнее, это позволило Юрию Дроздову почувствовать остроту и драматизм труда разведчика-нелегала. Огласку в силу разных причин получила его роль Юргена Дривса в оперативной игре с американцами по освобождению Рудольфа Абеля – по решению руководства разведки он участвовал в мероприятиях по его освобождению. Дроздов был основным корреспондентом Абеля в США в течение его пятилетнего пребывания в заключении.
Ян ЕДЫНАК: Как виртуозно была проведена операция по обмену Абеля (отъезд перекрыть соответствующим фрагментом из фильма «Мертвый сезон»). Это классическая операция, ведь это так красиво в кино «Мертвый сезон» выглядит, где там машины разворачиваются, там обмен, обнимаются, целуются, на самом деле все делается на колене, и висело на волоске и было непонятно, разрешат все-таки Абелю попасть к своим или не разрешат. Потому что американцы же сначала настаивали на смертной казни и в общем то Абель в тяжелом очень был состоянии, ему кололи психотропные препараты. Вот этот обмен был на грани фола, потому что нейтральная полоса, и там могло все что угодно случиться, этот мост, он был ничей, он был ни наш, ни американский. Он — ничья земля, на которой может твориться что угодно.
Об операции по обмену знаменитого разведчика и в частности о том, как Юрий Дроздов стал двоюродным братом Абеля - мелким служащим Юргеном Дривсом, проживающим в ГДР, - стало известно из книги Кирилла Хенкина «Охотник вверх ногами», изданной 1975 году в ФРГ после его эмиграции на Запад.
...Несколько лет шла кропотливая работа, которую проводила большая группа сотрудников Центра. В 1958 году ЦРУ разрешило Абелю переписку с родными на родине. В Центре решили включиться в нее с территории Германии. Новоиспеченным двоюродным братом Абеля было поручено стать Юрию Дроздову. В этой роли он и наладил переписку с Абелем через адвоката. И в своих письмах сообщал ему, что родные и близкие помнят о нем и сделают все, чтобы вернуть к семье. Письма, естественно, внимательно читали американцы. Затем проверяли, есть ли такой Юрген Дривс на самом деле... Когда в 1960 году над Уралом был сбит летчик-шпион Пауэрс, американская сторона предложила обменять двух разведчиков. В процедуре обмена участвовал и Юрий Иванович Дроздов...
«Арест Абеля в Нью-Йорке в известной мере сказался на нашей работе в США. Однако ФБР не смогло накрыть всю сеть. Агентура была временно выведена или законсервирована. Однако "свято место пусто не бывает". Замена Абелю готовилась с учетом последствий его провала. На Западе наш разведчик известен из прессы как «Георгий». Нужно было тщательно все отработать и обеспечить документально. Возникла необходимость заинтересовать западных работодателей в конкретном специалисте (нелегале), создать условия для контроля за ходом его проверки, постараться, чтобы его там "ждали с нетерпением". Один из наших сотрудников, А.Корешков, бросил идею проникнуть в находящийся под контролем спецслужб пункт специальной связи, через который проходят все служебные почтовые отправления. Мои непосредственные руководители идею подхватили, и я превратился почти на два месяца в "инспектора Клейнерта". Перед этим немецкие друзья экзаменовали меня перекрестным опросом на пригодность к очередной роли добрых полтора часа, пока их начальник, генерал-майор Вайкерт, не сказал: «Пусть идет, выдержит». Из книги Юрия Дроздова «ВЫМЫСЕЛ ИСКЛЮЧЁН. ЗАПИСКИ НАЧАЛЬНИКА НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАЗВЕДКИ».
...Инспекторскую функцию Дроздов выдержал, завел новых знакомых, друзей, выполнил свою. Группа обеспечения операции работала в одном ритме с фирмами ФРГ и США, заинтересованными в Георгии как в специалисте. Фирмы ждали его. Перехватив документы проверки и направив необходимые для внедрения Георгия документы, Дроздов-Клейнерт вернулся в Восточный Берлин. "Георгий" выехал в США почти одновременно с возвращением Абеля в Центр и проработал там около 15 лет. В том месте, где он жил, его немного недолюбливали за... (согласно легенде) нацистское прошлое, хотя специалистом в своей отрасли и по внешней политике США он был первоклассным. "Георгий" возвратился домой, выполнив задание. Говорить подробнее о работе "Георгия" сегодня еще не время...
В декабре 1963 года Юрию Ивановичу предложили начать подготовку к командировке в Китайскую Народную Республику...
Ян ЕДЫНАК: Дроздов работал в Китае во времена Мао Цзэдуна, во времена очень тяжелых отношений, кстати иногда... есть такой анекдотичный случай в работе разведчиков. В 75 году, когда уже он работал в ООН, вдруг Мао Цзэдун, жена Мао Цзэдуна и еще некоторые руководители Китая прислали ему поздравление с 50-летием, что вызвало шок во всей советской колонии, потому что Китай был чуть ли не вражеской страной, с которой чуть ли не готовились к войне. Вы знаете оборонные сооружения, которые были на советско-китайской границе, «линия Маннергейма» отдыхает или «линия Мажино».
Задачу перед Дроздовым поставили трудную – китайское руководство еще в 1952 году развернуло глубоко законспирированную разведывательную работу по СССР, готовя пакет территориальных претензий к Советскому Союзу. К этому добавлялись острые разногласия по вопросам лидерства и задач международного коммунистического движения. К тому же события развивались на фоне отягощенных отношений между главами обеих стран. В конце августа 1964 года Юрий Дроздов улетел в Пекин и до 1968 года находился в Китае.
Здесь он занимался воссозданием нашей резидентуры. Не смотря на тяжкие времена «культурной революции», свою задачу он выполнил. Правда, Центр на правдивую информацию реагировал бурно. От одного из прямых начальников Дроздов иногда слышал: «Ваши шифровки вгоняют меня в инфаркт».
«А на одной моей шифровке “высокий дядя” со Старой площади начертал: “Ерунда! Проверить, если не подтвердится - резидента наказать”. Проверили, подтвердилось». Из интервью Дроздова «Российской газете»...
...В декабре 1992 года в газете «Мы/We» была опубликована статья Иванова «Барон фон Хоэнштайн дает урок маркетинга», в которой сообщалось об одной из наших операций по проникновению в Федеральную разведывательную службу Германии — БНД...
Ян ЕДЫНАК: Среди его самых известных операций - это внедрение в БНД, когда советская разведка внедрялась в только что создававшуюся западнонемецкую разведку. Это уже операция, о которой можно было говорить и о которой написано, не все конечно. Потому что там всегда не все говорят. Но вот Юрий Иванович Дроздов жил в Германии, работал в Германии под именем барона фон Хоэнштайна. Это была чрезвычайно успешная работа.
В 1961 году в Западной Германии разведслужбой БНД был арестован наш ценнейший разведчик Хайнц Фельфе. 10 лет он снабжал Москву важнейшей информацией о работе западных разведок против СССР и других стран соцлагеря. Это была большая потеря. Надо было возмещать утрату. Как? Родился план: легендировать где-нибудь существование в Латинской Америке организации из немецких нацистов и, используя эту легенду, войти в контакт с БНД. Цель - завербовать из сотрудников БНД из числа ярых сторонников Гитлера, а таковые там были, - полезного нам человека.
...«Когда мне пришлось включиться в эту операцию, "организация" уже "жила", ей верили в ФРГ и даже оказывали поддержку. Но для достоверности требовалось, чтобы появился ее руководитель. Эту роль поручили сыграть мне»... Из книги Юрия Дроздова «ВЫМЫСЕЛ ИСКЛЮЧЁН. ЗАПИСКИ НАЧАЛЬНИКА НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАЗВЕДКИ».
Вскоре на американском горизонте появился некий барон фон Хоэнштайн, бывший офицер СС. В войну он пропал на Восточном фронте, а в начале 1970-х внезапно «воскрес» в лице Юрия Ивановича Дроздова. Работа велась двумя группами разведчиков. Новоиспеченный барон посетил некоторые страны Латинской Америки, познакомился с бывшими нацистами, которые там осели. Другая группа подобрала среди сотрудников БНД кандидата в потенциальные агенты — фанатичного последователя Гитлера. Немецкий барон, бывший офицер, живущий в изгнании, видимо, был настолько убедительным, что ни у кого из молодых неонацистов не возникало и тени сомнения в его верности идеалам Великой Германии... Поэтому при вербовке Дроздову не приходилось прибегать и к шантажу и к каким-то другим видам давления. В довершение лично принимал от новых членов организации присягу в том виде, в каком ее давали в вермахте и СС во время Третьего рейха: «Перед лицом Всемогущего Господа Бога я клянусь быть верным и смелым солдатом фюреру немецкого народа - Адольфу Гитлеру!»...
В итоге агент в подразделении Центрального аппарата БНД был завербован. Вокруг него была создана защитная агентурная сеть. И около пяти лет мы получили доступ к секретной информации о взаимодействии спецслужб стран НАТО! Потом случился провал одной нашей агентессы из защитной сети, и (увы!) пришлось свернуть операцию. Соответственно канули в лету и барон фон Хоэнштайн, и агент из Центрального аппарата БНД...
Юрий ДРОЗДОВ: У меня много знакомых из числа людей, которые сейчас бывают в Афганистане. Они встречаются не только с людьми, которые когда-то имели отношение к нам, но в силу решаемых ими хозяйственных, экономических задач им приходится общаться и с талибами. И бывать на этих всех местах, где те контролируют территорию. Ну, и талибы, и афганцы – бывшие моджахеды говорят: дураки мы были, что с вами воевали. С вами дружить надо было. А вот с этими мы будем воевать!
Главная роль в начальный период советского военного присутствия в Демократической Республике Афганистан отводилась силам специального назначения. Фактически первой боевой акцией в операции «Шторм-333», которую осуществили 27 декабря советские подразделения и группы спецназа, стал захват дворца Тадж-Бек и отстранение от власти Хафизуллы Амина. Для каждого спецназовца штурм «дворца Амина» стал кульминационным моментом жизни, навсегда оставшимся в памяти.
Начиная с 1979 года и вплоть до ухода в отставку Юрий Иванович курировал работу подразделений нелегальной разведки в Афганистане. Уже в январе 1980 года в беседе с маршалом С.Ф. Ахромеевым был поставлен вопрос о постепенном выводе советских войск из этой страны.
Юрий ДРОЗДОВ: Я, значит, вынужден был уничтожить этот документ, потому что он носил гриф особой важности, секретный. Я пришел к Владимиру Александровичу Крючкову незадолго до ухода на пенсию и сказал ему, что после начала афганских событий в январе 80 года вы меня попросили принять участие в подготовке документов, которые готовил Дроздов, готовил Ахромеев, имел отношение к нему, Ляховский другие военачальники. Этот документ вывода ограниченного контингента советских войск из Афганистана, датированный январем 80 года. А отдал я его на уничтожение уже почти в конце 80 годов. И только развитие событий, развязанных со стороны американцев и англичан, не дали ему реализоваться...
В кабинете у одного американского контрразведчика рядом с портретом Джона Э?дгара Гувера висел портрет Юрия Андропова, как «руководителя сильнейшей разведки в мире». Именно в этот период начальником нелегальной разведкой СССР был Юрий Иванович Дроздов.
Вячеслав ЛАШКУЛ: В истории отечественных спецслужб России Юрий Иванович Дроздов занимает одно из ведущих мест. Но не из-за его легендарной биографии, у него много черт настоящего разведчика из той категории, о которой говорят: разведчик в отставку никогда не уходит. Интересна манера его беседовать. Помнится, от РИА Новости я привел к нему в гости одного из создателей истории спецслужб мира Клода Манике. Этот французский и бельгийский журналист, настолько изощренный мастер расспрашивать. А сколько у вас нелегалов, вы только число назовите, ну а хоть кого нибудь, ну, хоть одного из действующих. Оон так умело уходил от этих вопросов, красиво, изящно, и даже не сразу можно было понять, что он красиво ушел от ответа, что естественно, ибо бывши начальник нелегальной разведки знает очень много и долго долго, десятилетия, остается ценным собеседником для любого способного журналиста. У Дроздова и другая интересная манера, он не спешит себя рекламировать, он вообще этого не любит. Когда он представляет книги, которые выпускает руководимое им издательство Намакон, он предпочитает, чтобы говорили те, кто помогали ему. Кто готовил материл, а ведь понятно, что ведущая пружина здесь была он – Юрий Иванович Дроздов.
Бывший председатель КГБ Владимир Александрович Крючков в своих воспоминаниях писал: "Длительное время возглавлял эту службу (нелегальную разведку - В.М.) опытный, влюбленный в свою профессию генерал-майор Дроздов. В прошлом сам был на нелегальной работе, однажды сыграл роль фашистского офицера. Знал каждого сотрудника лично, гордился ими, их успехами, переживал неудачи, когда попадали в беду, делал все, чтобы выручить. У него никогда не сдавали нервы".
Кто же такой настоящий нелегал? Человек, не имеющий своего лица? Постоянно меняющий биография, национальность, язык, психологию, образ жизни? Возможно и так. Тем не менее, этот боец невидимого фронта, как ни кто другой остается всегда верным сыном Отчизны, ради защиты которой он добровольно и бескорыстно принял свою особую схиму, и большинство их имен, свершений, свидетельств пределов их мужества останутся неизвестными для ближайших потомков... Для этих людей понятия Долг, Честь, Родина имеют максимальное и безоговорочное значение. Таким всегда был и остается солдат России — генерал Дроздов.