Банду финансировал абвер...

[pogranec]

С воссоединением белорусских и украинских земель в сентябре 1939 года и ввиду того, что Польша была оккупирована нацистским рейхом, установилась общая граница между Советским Союзом и Германией. На территории Западной Белоруссии продолжали действовать группы дезертиров из бывшей польской армии, банды уголовников. Это использовалось германским абвером.

И хотя к марту 1941 года государственная граница СССР с германским генерал-губернаторством (Польша) была в основном оборудована, поток нелегальных лазутчиков возрастал. Большую активность развил «борец за независимость Беларуси» некто Кульгавый, он же белоэмигрант Петр Дьяченко. Раньше служил офицером в царской армии, потом у украинского атамана Петлюры и наконец в войске польском.
Первоначально для Германии было характерно то, что вербовка поляков и западных белорусов в нацистскую разведсеть осуще-ствлялась «под чужим флагом», то есть якобы от имени комитета независимой Польши. Велась игра на патриотических чувствах. Но абвер не гнушался, как отмечал один из его руководителей полковник Г. Пиккенброк, и обычными уголовниками. Так был вовлечен в его сети и промышлявший в лесах Полубинский. Некто Барковский предложил ему сотрудничество с якобы польской националистической организацией. Потом Полубинский и сам вербовал для нее новых членов, организовывал сбор оружия.
О преступной деятельности Антона Полубинского через закордонную агентуру внешней разведки стало известно НКВД Белорусской ССР, и он был привлечен к уголовной ответственности. Однако каких только фантастических случайностей и стечений обстоятельств в жизни не бывает! Через три месяца находившемуся под стражей Полубинскому удалось обмануть следователя и его начальника, дав им ложные показания о месте нахождения склада оружия. Он, обведя вокруг пальца своих незадачливых конвоиров, совершил дерзкий побег и перешел на нелегальное положение. Полубинский нашел прибежище в банде уголовников, скрывавшихся в лесу с осени 1939 года. Между тем уже шел 1940-й. А через некоторое время его и главаря банды Эдварда Станкевича завербовал абвер.
Задание, которое получили Станкевич и Полубинский от представителей германской разведки Фогеля и Дьяченко, было то же, что и у других агентов абвера: собирать информацию о частях Красной армии, расквартированных на гродненском направлении, убивать советских активистов, а их документы доставлять в Сувалки. Тем временем четко продуманные действия со-трудников НКВД по Белостокской области под руководством С.С. Бельченко и А.А. Сотикова привели к результату, которого новоиспеченные агенты не ожидали. Внезапность появления в лесу чекистской опергруппы настолько ошеломила скрывавшихся бандитов, на которых делал ставку Полубинский, что бой был весьма скоротечным. В плен попали восемьдесят из них.
Кроме того, были захвачены две полевые сумки с оперативной точки зрения важными и интересными документами.
Чуть позже вновь заброшенные на территорию Белоруссии Станкевич и Полубинский узнали, что их ранее существовавший в районе деревни Гнежины лагерь разгромлен чекистами. В их распоряжении, правда, еще оставалось около 20 единомышленников, которые совершали набеги на хутора и деревни. В конце октября 1940 года группа чекистов, состоявшая всего из пяти человек, настигла эту банду в районе хутора Новины. В ходе операции два бандита были убиты, а трое за-хвачены. Однако взять живыми Полубинского и Станкевича сразу не удалось. Станкевич в перестрелке был убит, а вот раненому Полубинскому вновь удалось бежать.
Захваченные во время этой спецоперации бандиты Ясинский и Карнис сообщили, что Полубинский собирается зимой 1941 года уйти в Сувалки, а уже весной вновь вернуться для выполнения задания абвера. Тем временем его банда снова совершила теракты — убила уполномоченного наркомата заготовок Е. Зюраева, бросила гранату в здание клуба в местечке Райгруд. Затем Полубинскому в сопровождении внедренного в его банду закордонного агента разведотдела НКВД БССР Яся удается уйти в Сувалки, как и главарю другой банды Внуковскому, передавшему абверу документы о строительстве оборонительных сооружений на одном из участков советско-германской границы.
Из спецсообщения разведотдела НКВД БССР: «23 ноября из г. Сувалки в деревню Яблоньске (Германия) прибыла вооруженная банда в количестве 12 человек во главе с Полубинским Антоном с заданием от полковника Дьяченко перейти границу с СССР, включиться в телефонные провода Белосток — Осовец и подслушивать разговоры штаба армии с крепостью и укрепрайонами. Для этой цели банда была снабжена телефонным аппаратом и примерно 800 метрами тонкого телефонного кабеля.
25 ноября в районе деревни Яблоньске она пыталась перейти границу, но на нашей стороне, вблизи проволочного забора, заметив советский пограничный наряд, вернулась обратно… »
Однако абвер от своих планов не отказался. И вот 15 марта 1941 года небезызвестный Дьяченко (он же Кульгавый) по команде абверовца Фогеля начал подтягивать банду Полубинского к госгранице. Бандитов он перевозил на своей машине в лесничество Крулева Вода, действуя нагло и бесцеремонно.
Это была уже солидно экипированная разведывательно-диверсионная группа, которая имела задачу переправить Полубинского через госграницу, а затем обеспечить его последующую работу. В круг обязанностей входило: расширение сети и активизация деятельности существующей на территории Белостокской области повстанческой организации, численность которой насчитывала около двух тысяч человек, физическое уничтожение лиц, симпатизирующих советской власти, подготовка подпольной организации к вооруженной борьбе против существующей власти. Но как только банда пересекла госграницу, часть ее была сразу же уничтожена, а за другой во главе с Полубинским началась погоня. На следующий день их удалось задержать. Полубинский был захвачен последним. Удача, казалось, вновь сопутствовала абверовскому эмиссару. Поначалу ему удалось улизнуть и скрыться в доме своей любовницы. Однако уже назавтра чекисты определили район, где он находился. Группа пограничников под командованием старшего лейтенанта Акиманова окружила дом и предложила сдаться. Полубинский открыл стрельбу. Тогда младший лейтенант Яценко и старший политрук Громов ворвались в дом и обезоружили бандита. В карманах у него были обнаружены крупная сумма денег и золото. Это произошло 16 марта 1941 года.
В ходе допроса Полубинский не стал отрицать, что является резидентом германской разведки и что вся его банда финансируется абвером. Терять ему уже было нечего. Главным результатом допроса был личный вывод Полубинского, которым он поделился с чекистами: «Германия усиленными темпами готовится к нападению на Советский Союз. Оно произойдет в ближайшие 2-3 месяца». Соответствующее сообщение разведотдел Белостокского УНКГБ и направил в Центр. Как показал дальнейший ход событий, Полубинский почти не ошибся. Реально до начала войны оставалось около трех месяцев…
Вполне определенно говорилось о возможности германской агрессии и в донесении закордонного агента НКГБ БССР Забытого (П.С. Теодорский) от 10 мая 1941 года: «Резидент немецкой разведки Конечный, направляя в СССР разведчиков, заявил последним: „Я могу теперь сообщить вам, что война Германии с СССР висит почти на волоске. Вы еще успеете вернуться, а затем вместе с армией я и вы встретим наших в СССР“. Далее Конечный дополнил: „Не позднее как 20 июня с.г. должна начаться война с Советским Союзом. О том, что немцы победят, это точно, говорить нечего… “
Незаурядные личные качества Теодорского помогли белорусским чекистам парализовать накануне войны шпионскую деятельность абверовской резидентуры во главе с Конечным (Ковальским) , который сначала был сотрудником польской, а затем резидентом немецкой разведки. К сожалению, жизнь Петра Станиславовича Теодорского трагически оборвалась в 1943 году, когда он, выполняя разведзадание в Польше, был задержан гестапо и покончил жизнь самоубийством.
Таких патриотов, как он, были десятки. Свою битву на тайном фронте они выиграли еще до начала войны. Другой вопрос, как этой ценной информацией смогло распорядиться высшее руководство страны.